Источник: http://mediazavod.ru/articles/102042.
Всю зиму бездомный защитник Отечества Евгений Тиханов жил на вокзале, в приюте для бомжей. Сейчас ночует у своих коркинских друзей, у всех по очереди. В паспорте — штамп с пропиской в доме, сгоревшем шесть лет назад. А еще у 30-летнего участника боевых действий в Чечне есть порядковый номер в длинной очереди на социальное жилье. Люди стоят в ней десятилетиями, новоселья дожидаются не все.
Универсальный солдат «минус» 12 кг
Накануне 2011 года Евгений понял, что стал бомжом. Выписался из госпиталя, приехал домой в поселок Роза, а у барака, где жил на птичьих правах, крыша разобрана. Навстречу бывшему жильцу попались рабочие, тащившие половые доски. Позже узнал, что нехитрые пожитки из его комнаты заботливо прибрали родные.
— Сами-то до последнего сидели. Жили в доме одни, когда всех уже выселили. А мою комнату быстренько, без меня освободили, — досадует Евгений.
Прошлой зимой семья старшего брата Евгения Тиханова прогремела на всю страну: «блокадные» хроники из пустого аварийного дома публиковал «Челябинский рабочий», показывали центральные телеканалы. Напомним, Тихановы не желали покидать квартиры, пообещав взорвать себя с малыми детьми. Потому что их соседям дали благоустроенное жилье в Коркино, а им нет.
Получив в профтехучилище профессию столяра-станочника, он успел поработать всего несколько месяцев. Потом паренька вызвали на военную комиссию. Дефицит веса у новобранца составил 12-13 килограммов. Дали отсрочку на полгода, парня обследовали. Ничего страшного не нашли.
Так и не набрав нужного веса, он сам пошел в военкомат и попросился в армию. Служил в 242-м гвардейском полку быстрого реагирования в Камышине. В августе 1999 года, когда боевики захватили три дагестанских селения, полк подняли ночью по тревоге. Правда, первогодку Тиханову не суждено было стать участником тех событий. Две его командировки в Чечню пришлись на последний год службы и отмечены двумя контузиями. Первую он получил, когда террористы взорвали машину, вторую — во время разминирования, когда обезвреживал растяжки.
Сплошное расстройство
В 2000 году Евгений вернулся домой с немалой, на его взгляд, суммой «боевых» — целых 18 тысяч рублей. Недолго пожил с матерью и семьей брата в той самой скандально известной квартире по улице Проходчиков. «Боевые» ушли на одежду для демобилизованного солдатика да на оплату накопившегося квартирного долга. Как только деньги закончились, между матерью и сыном начался разлад. Поселковая власть выделила парню комнату в бараке, который предназначался под снос. Прописывать там нового жильца было нельзя по закону. Тиханов жил по «джентльменскому» соглашению. Оно утратило силу, как только осенью барак расселили, а в ноябре отключили от электричества.
— Сразу стало холодно, — рассказывает Евгений. — Ведь я отапливал комнату электрообогревателем, готовил на электроплитке. Печку делать не стал: знал, что барак скоро сломают.
В поисках теплого ночлега Евгений две ночи провел на Челябинском вокзале. Потом смекнул, что надо искать помощи в госпитале. По ходатайству психиатра ветерана боевых действий положили в больницу на психиатрическое обследование. Со слов Евгения Тиханова, его диагноз звучит примерно так: психическое расстройство из-за жизненных проблем.
Его выписали за три дня до новогоднего праздника. Из теплой больничной палаты Тиханов шагнул в бездомную жизнь. Новый год встретил у кого-то из друзей. Когда хозяева легли спать, остаток ночи простоял в подъезде. Признаться, что идти некуда, было стыдно, а на улице мороз.
Ужасное впечатление осталось у Евгения от социального приюта для бомжей. Зато, когда жил там, нашел работу дворника в другом районе Челябинска. Зарплата в 6000 рублей его вполне устраивала. Увы, не нашлось «начального капитала» на дорогу в общественном транспорте из Тракторозаводского района в Ленинский.
За эту зиму Тиханов и так по уши влез в долги. Месячный доход ветерана боевых действий — 1880 рублей пособия. Так что дефицит веса стал для него хронической проблемой. Впрочем, как и отсутствие постоянной работы.
— Я врать не могу, сразу предупреждаю, что хоть и есть у меня прописка в паспорте, отцовский дом давно сгорел и восстановлению не подлежит, — объясняет Тиханов свои неудачи на поприще трудоустройства.
Телефон пока молчит
Евгений обращался к уполномоченному по правам человека Алексею Севастьянову, к местным чиновникам всех рангов. Обидел его один здоровенный столоначальник, из бывших полковников: по армейской привычке раскричался на посетителя, обвинил в бездеятельности. Мол, тебе работать надо и частную квартиру снимать.
В жилищном отделе Розинской администрации мне охотно объяснили: сделали для земляка все, что могли. В декабре 2004 года участник боевых действий включен в федеральный реестр льготников (с января 2005 года льгота на получение жилья отменена). Сейчас Тиханов в первоочередном списке под номером 171. Очередь почти не движется. Недавно дошел, наконец, черед до человека, ждавшего квартиру с 1987 года. Но выяснилось, что очередника нет в живых. Дома в поселке Роза вообще не строятся, в Коркино — крайне мало.
Глава Коркинского района Геннадий Усенко обещал помочь ветерану боевых действий с жильем и работой, посодействовать в проведении более углубленного обследования здоровья. Служащая районной администрации в очередной раз записала номер мобильного телефона просителя. Прошло несколько недель. Пока никто не позвонил.
