Обозреватель газеты «Диалог», член Союза журналистов России Владимир Бронченко покинул свое место работы.
— Владимир Николаевич, это шутка или всерьез?
— Давайте согласимся, что журналистика — прежде всего, род общественной деятельности. И коль скоро человек избрал ее на пожизненный срок, то обязан служить делу, а не лицам. К сожалению, за последние полтора года в «Диалоге» многое изменилось. И далеко не в лучшую сторону.
В сентябре 2008 года с должности главного редактора газеты сошла Ирина Маслова. По инициативе горадминистрации, как несговорчивая. Лучший менеджер России в области СМИ, чье острое перо помнит большинство читателей! Дальше — больше. «Диалог» влип в так называемый Медиа-холдинг городского округа — г. Камышин, куда на правах структурных подразделений вошли газета «Камертон» и телерадиокомпания «Камышин-ТРВ». В мае прошлого года сюда же приспособили местную типографию.
— И инициировал создание единого информационного пространства...
— Конечно же, Александр Иванович Чунаков — куда уж от него спрячешься… Хотя лично мне такое содружество импонировало. Поначалу. Это, скажем, как в армии, когда три военнослужащих обязаны ходить строем. Для пущего порядка. Строя, однако, не получилось, поскольку к руководству холдингом пришли люди, далекие не только от понимания журналистики, но и тех задач, которые призвано решать общество.
— Например…
— Примеров достаточно. Все мы прекрасно знаем, как задолбила нас коммуналка. В своем журналистском коллективе мы пытались найти ей «лечение» с помощью компетентных, грамотных специалистов, общественности, включая читателей газеты. Но вскоре нам дали понять: петь надо другим голосом. А на тех, кто пытался петь все-таки своим, быстро накинули поводок. Если сказать точнее — намордник.
— Вас это тоже коснулось?
— Более чем! И первым это заметили читатели. В последние два месяца не было дня, чтобы они не спросили: «Что случилось с газетой? Почему Вы ушли от острых проблемных материалов? Где Ваши «рассуждения по поводу»?
Что я мог на это ответить? Что мне легче опубликоваться в зарубежных изданиях, когда те же немцы охотнее читают российских журналистов нежели своих, доморощенных? В такой ситуации самое страшное — потерять подписчиков, но еще страшнее — их доверие.
— Но Вы ведь сами руководили «Диалогом». И довольно успешно, когда ежедневный тираж газеты достигал почти 42 тысяч экземпляров! Что мешало Вам повлиять на сегодняшние события в «Диалоге»?
— Нынче ветераны журналистики не в цене. Они-де много требуют и чего-то добиваются. Поэтому их рассматривают как отработанный материал. Хотя я с трудом представляю «Диалог» без Геннадия Клёнова, Светы Тыщенко, ее тезки Светланы Калёновой. А как можно представить газету без тылового обеспечения — технических работников Надежды Тионенко, Татьяны Кудиной, Анны Хохловой?.. Я им до земли готов поклониться.
— В титрах «Диалога» появилась новая фамилия главного редактора «Александр Лепещенко»...
— Я не погрешу против истины, если скажу: Александр Анатольевич (в возрасте Иисуса Христа) осветил газету. Но лишь форму. О ее содержании очень метко и образно высказался один наш читатель: «Вы стали приносить мне конфету «Мишка на Севере» . Но при ее развороте я обнаруживаю обыкновенную карамель. Содержание «Диалога» откровенное низкое и чувствуется, что вы стали работать на заказ. Так не мебель же строгаете!»
Для любого уважающего себя журналиста печатного издания — это серьезный звонок на еще более серьезный урок. Учиться никогда и никому не поздно. Тем более пишущему, когда и без того каждый день бывает расписан до минуты. Однако Александр считает, что достиг совершенства, когда грубо одергивает журналиста и лишает его законного права высказать свою точку зрения. Зато перед начальством «мы» трепещем.
Так случилось, что 13 мая, когда мой новый начальник тоном, не терпящим возражения, буквально настаивал, чтобы я в считанные часы подготовил «нужную» статью. Какую? Об опыте мэрии (знайте наших!) по переселению людей из аварийного и ветхого жилья. А я полагаю, что хвалиться тут нам пока рановато. Переселение граждан, пусть даже из аварийного дома в новые коммуналки, где на 20 квадратных метрах прописаны шесть человек, по-моему, оскорбительно. Кстати, подобную оценку таким методам дал недавно и Владимир Путин.
Учитывая, что силовые приемы на журналистов со стороны Лепещенко быстро распространяются, я и подал заявление об уходе.
— И теперь число «13» для Вас несчастливое?
Ну почему же? Я люблю свою профессию, которой отдал 35 лет. И дорожу ей, как, впрочем, и своим именем. Пусть оценку моему поведению на страницах газеты даст читатель — самый строгий судья любого корреспондента. А газеты, слава Богу, другие и в Камышине найдутся. Да и мне-то всего 61.
